Если изменится определение роли юридического советника — генерального прокурора, будет принят принцип отделения исполнительной власти от законодательной и будут предотвращаться расследования выборных должностных лиц в течение срока их полномочий, мы спасем демократию.

Что не так в современной системе государственного устройства Израиля? Все заложено в отсутствии равновесия между различными властями. Конечно, можно легко обвинить судебную систему и БАГАЦ в нарушении баланса и рассматривать судебный активизм в качестве Матери Всех Грехов, но, если мы будем честны, то вполне возможно, что судебная власть просто вынуждена вмешиваться в дела, находящиеся за пределами ее естественной сферы (эта сфера — выносить решения в соответствии с законом и не продвигать темы для повестки дня в обход парламента) — из-за паралича законодательной власти, Кнессета, и в исполнительной власти, правительства. Паралич возникает из-за ряда законов, генерирующих проблемы, которые препятствуют функционированию институтов власти, представляющих народ. Если эти проблемы решить, то изменится вся картина государственного устройства Страны.

Итак, проблема первая: двойственная роль юридического советника правительства, который представляет и правительство в принципе, как и любой адвокат, представляющий его клиента, и также выполняет функции генпрокурора, который определяет для правительства, что делать и что не делать, что де-факто делает его невыбранным суперправителем государства. Это — ослабление демократии, как власти народа. Эта болезнь также пронизывает все государственные системы, которые обязаны иметь юридического советника на всех уровнях исполнительной власти. Многие общественно-важные вопросы откладываются из-за страха, что они не будут одобрены юридическими советниками, которые превращаются в параллельную назначаемой правительством систему власти.

Вторая проблема: закон, допускающий ситуацию, когда министр или замминистра одновременно могут быть депутатами Кнессета. Это создает двойной паралич. С одной стороны, министр или заместитель министра не могут посвятить себя делам своего министерства, потому что надо быть готовым бежать в парламент голосовать против любого вотума недоверия правительству или за принятие очередного законопроекта. С другой стороны, министру или заместителю министра запрещено выдвигать законопроект, который непосредственно не касается деятельности его министерства. Таким образом, неблагодарная задача представлять законопроекты возлагается на “заднескамеечников” коалиции или на оппозицию, в то время как большое количество членов коалиции их представлять не могут. “Норвежский закон”, который позволяет министру уходить из Кнессета на протяжении всего срока министерских полномочий и возвращаться в парламент после их истечения или отставки, почти никогда не реализуется.

И, наконец, третья проблема: закон, который позволяет проводить следственные действия в отношении действующего главы правительства. Несмотря на то, что на первый взгляд это естественно, это является серьезным ударом по демократии. Всем оппозиционным партиям и другим враждебным правительству организациям почти автоматически предоставлена возможность постоянно вмешиваться в его работу и доверять политическое будущее правительства полиции и судебной системе, игнорируя принцип народовластия. Конечно, никто не может быть выше закона, но, безусловно, можно оставить Кнессету решение о том, проводить ли расследование или преследовать по суду вождей этой Нации во время их пребывания в должности.

Если эти три искажения будут исправлены и изменится определение роли юридического советника — генерального прокурора, будет принят принцип отделения исполнительной власти от законодательной и будут предотвращаться расследования выборных должностных лиц в течение срока их полномочий, мы спасем демократию.

(Перевод с иврита Онтарио14)

Источник: "МАСТЕРСКАЯ"