Виктор Вексельберг опубликовал вчера в “Ведомостях” колонку, в которой рассказал о растущем в Европе антисемитизме и посоветовал бороться с ним путём открытого и гласного обсуждения. Как человек, позавчера вернувшийся из Тель-Авива, а завтра улетающий в Европу, я тоже решил по этому поводу высказаться.

Опубликованные вчера же — в один день со статьей Вексельберга — данные социсследований, проведённых Pew Research Center, несколько не вяжутся с его утверждением о крепнущих в Европе антисемитских настроениях. Социологи попросили жителей Старого света высказать своё отношение к двум типичным антисемитскими утверждениям: “Евреи всегда преследуют собственные интересы и равнодушны к интересам той страны, гражданами которой они являются” и “Евреи склонны преувеличивать те гонения, которым их народ подвергался в прошлом”. С первым высказыванием не согласилось 73 процента французов, со вторым — 75. Я привожу пример Франции, потому что Вексельберг в своей статье ссылается в основном именно на эту страну, но в целом надо понимать, что другие западно-европейские государства показали сходные результаты.

Означает ли это, что Вексельберг ошибся? Не совсем. Он просто не очень точно поставил диагноз. Это объяснимо — он ведь бизнесмен, а не политтехнолог. Судя по результатам исследований Pew Research, речи о “резком росте антисемитских настроений” не идёт. Значительное большинство европейцев настроено по отношению к евреям без всякого негатива. Что мы имеем, так это радикализацию правого крыла политического спектра. От слов его представители начали переходить к делу, поэтому количество анисемитских выходок в стране в прошлом году, действительно, выросло. Кроме правого фланга антисемитизм есть и слева — среди тех, кто недоволен политикой Израиля в отношении палестинцев и распространяет свое негативное отношение к этой стране на всех евреев вообще. Но и в этом случае мы имеем место не со всеми левыми, а с их маргинальной частью — громкой, но немногочисленней.

В общем, нельзя активность меньшинства принимать за настроения большинства. Это приведёт к неправильной постановке диагноза и неверным предложениям по лечению.

На что стоит обратить внимание? На то, что помимо прочего Pew Research спросил респондентов о том, не смущает ли их перспектива иметь евреев в качестве соседей. 90 процентов французов сказали, что не возражают против этого. Остальные европейцы ответили примерно так же. Здесь важно зафиксировать разницу между ответами на первые два вопроса (процитированными вначале) и на третий — который насчёт соседства. В первом случае негативную по отношению к евреям позицию высказали 19 процентов опрошенных, во втором — в два раза меньше. Получается, что половина из тех, что считает, будто евреи “всегда преследуют собственные интересы и равнодушны к интересам той страны, гражданами которой они являются” не возражает против бытового соседства с ними. То есть, там, где человек даёт политическую оценку, он — антисемит, там, где политики нет, он перестаёт таковым быть.

Вексельберг говорит о необходимости широкой публичной дискуссии. Конкретизирую. Главным месседжем кампании должна стать мысль о том, что вся нелюбовь к евреям сконцентрирована в сфере, находящейся за пределами личного опыта. Это чисто политическая (читай “надуманная”) проблема, продукт медиатизации нашей жизни. Корней в реальной жизни антисемитизм не имеет. Он существует только в сфере виртуальной. В реальной же жизни все — в том числе и антисемиты — знают, что евреи — милые ребята. Слоганом кампании можно сделать фразу “Евреи — лучшие соседи”.

Люди не любят политику и не доверяют ей. Убедить их в том, что какая-то идея носит “политический” характер — значит гарантированно снизить ее привлекательность в их глазах.

Оригинал

Источник: "Эхо Москвы"