Сегодня вечером начнутся торжества по случаю дня Катастрофы. А вчера по радио звучали грустные и красивые песни.

Музыка имеет свойство изменять сознание, переносить нас в иной мир...

Витебск. Июль 1941 года. Берл, глухонемой художник, лет на 15 моложе чем я, копает ров. Возможно он понимает для чего у него в руках лопата, но ещё надеется, а может хочет пожить немного. Ещё пять минут подышать, посмотреть, почувствовать, запомнить.

С опаской оглядывается на угрюмых полицаев, на статных, надменных нацистов.

"Как же можно убивать живых людей? За что? Скажите, за что?"

Впрочем, сказать устами он не может, лишь глазами, но разве человек услышит. Даже Бог не слышит, Он отвернулся, покинул Свой народ... Но ничего, скоро уже приду к Нему, спрошу, зачем все это.

Работа подходила к концу, Берлу и его товарищам по несчастью сделали знак. Они выбрались из ямы. Немцы курили папиросы, некоторые шутили, некоторые молчали.

Партиями подводили к краю обрыва, сначала полураздетых женщин и детей.

О! Ривка, первая красавица тоже здесь. Смотрит как всегда гордо? Нет. Поникла краса Израиля, дрожит Ривка; сварливая тётя Дора тоже здесь, и слепой дядя Яша. Хорошо ему, не видит, только втягивает прохладный воздух. Компания.

Грохот.

В лично им, Берлом выкопанный ров, лицом вниз падали люди, евреи. Евреи тоже люди, хоть нацисты другого мнения.

Берл развернулся, он хотел посмотреть. Надо запомнить и рассказать ангелам, он уже и жесты подходящие придумал. Может ангелы не знают, может они тоже глухонемые. А может не ...

Голову прошила страшная боль, красным залило глаза и все померкло.

Видение исчезло...

Я остановился на светофоре, Ахиноам Нини пела "Life is beautiful", а у меня стоял в горле ком и увлажнились глаза, когда я думал о брате своего деда, глухонемом художнике, который мог бы научить меня рисовать.

Источник: Facebook