Есть в этом некий Божий промысел: тот парень наверху ничего не делает зря. Восемь лет затянувшегося прощания понадобились нам для того, чтобы осознать весь масштаб личности этого гиганта и проводить его, как он того заслуживает.

Восемь лет назад, когда всё было свежо, и рана отступления из Газы еще кровоточила, нам бы не хватило ни объективности, ни великодушия, ни объема памяти.

"Запоминается только последняя фраза", – это не папаша Мюллер сказал и не Юлиан Семенов придумал. Судили бы по последнему делу. Говорили бы о Божьем возмездии. И это была бы величайшая несправедливость по отношению и к этой личности, и к этой стране, и к нам самим.

Бог, настойчивость сыновей и сопротивление уже умирающего организма уберегли нас всех от греха беспамятства.

Теперь все слова о нем сказаны. О победах, которые принес он Израилю. О том, что заложил принципы, по которым воюет наша армия, борются с террором службы безопасности. Что умел давать уроки политической выживаемости и лидерства.

Что тут добавить? Разве что сугубо личное.

Скажу о себе, но уверен, что это касается многих. Все мы, выбравшие Израиль сознательно, выбрали его в качестве своей страны, ориентируясь на легенды о ней. Не говорю – миф, он всегда выдумка. Говорю – легенды. В них трудно отличить правду от вымысла. Или домысла. Или ауры вокруг правды.

Ариэль Шарон – один из главных создателей этой легенды об Израиле, он сам – часть ее. Весь его облик, образ жизни, стиль поведения, поступки – и добрые, и дурные – неотделимы от этой легенды.

Думаю, потому он особенно дорог нам и любим. Сегодня мы прощаемся прежде всего с живой легендой. Он оставил нам ее в наследство. И дай нам Бог сохранить ее в себе. Потому что живых таких больше нет. Понадобилось время, чтобы это осознать в отношении его самого. Потребуются усилия, чтобы поддержать ее без него.