"Донецк — российский Израиль. Очень многие говорят, что это российская Палестина. Нет. К сожалению, не так. Из общества выделяется (тогда — из большой еврейской диаспоры, сильно очень пострадавшей от Холокоста, теперь — из русского мира, который переживает и раздробленность, и униженность, и многие не лучшие времена) выделяется пассионарная часть. Эта пассионарная часть вдохновляется совершенно эклектичными, очень странными идеалами. Они хотят восстановить ту Россию, которая существует в их воображении", — сказал Быков интервьюировавшей его журналистке Ольге Журавлевой.

На протяжении интервью Быков упорно возвращался к израильской теме, как бы дискутируя с какими-то воображаемыми оппонентами:

"Конечно, то, что они воюют, очень плохо. То, что при этом гибнет местное население, — трагедия. То, что эти мирные люди расплачиваются за чужие болезненные фантазмы, еще ужаснее. Но давайте, еще раз говорю, смотреть без оценок, как на феномен: когда появился Израиль, тот же Ближний Восток стал еще опаснее. И многие мирные люди погибли, погибли и в Израиле, и в Палестине. Но ничего не поделаешь. Пассионарная часть нации… Скажем, энергичная и не очень умная, в данном случае, часть нации романтическая выделяется в диаспору. И начинает самоутверждаться на чужой территории. Я всегда говорил, что России обязательно нужен свой Израиль, потому что внутри страны этим людям совершенно нечего делать".

Судя по этому интервью, Быков расценивает попытку создания "украинской Новороссии" как своего рода "русский сионизм", стремление построить "другую, правильную Россию":

"Я не очень радостно отношусь к тому, что Израиль делает, что он говорит. И мне совсем неприятно, что многие туда уезжают. Но раз уж так получилось, приходится этот проект вот в таком духе продолжать оценивать. Что же вы обижаетесь, когда русские, которым не нравится существовать в нынешней России с ее абсолютной тупиковостью исторического развития, с ее господством лояльной глупости, с ее страшным недостатком умных людей во власти — что же в хотите, если кто-то пытается построить правильную Россию? Это лимоновские старые идеи: построим другую Россию. Искали территорию, на которой бы это сделать".

Премьера непризнанной Донецкой народной республики Александра Бородая Быков сравнивает с главным идеологом сионизма:

"Бородай ведь не только барбудос. Бородай — такой русский Жаботинский. Примерно того же таланта публицист идейный. Некоторые боготворят Жаботинского, некоторые восхищаются его талантом. По-моему, это просто посредственный писатель и довольно хлесткий публицист. В Израиле многие говорят, что я завидую. Наверное, завидую. Я не люблю ни Жаботинского, ни Бородая. Но я за то, чтобы писатели все-таки не были убиваемы".

На определенном этапе беседы Дмитрий Быков объясняет свое отношение к Израилю и комментирует слухи о том, что его здесь избили и выгнали из страны:

"Я хочу сказать: собственно, к идее Израиля я тоже отношусь не очень хорошо, об этом многие знают. Я все время читаю рассказы бравых израильтян, как меня в Израиле избили, выгнали из страны, запретили появляться. Ничего подобного не было. В Израиле меня один раз спросили: вот в одном в вашем интервью есть мнение, что Израиль — историческая ошибка, вот почему вы так говорите. Я в ответ процитировал статью Эренбурга 22 года о том, что, на мой взгляд, место соли в других блюдах, а собираться в одной солонке ей не обязательно. И вообще, как мне кажется, создание своего национального государства в 20 веке — шаг назад. Это возвращение от светлого будущего всех наций к идеологии крови и почвы, то есть рожденных данностей".