Самая вопиющая несправедливость может проявляться в настойчивом стремлении соблюсти справедливость. В основе справедливости лежит принцип равенства – между людьми, народами, странами… Все мы понимаем про них, что они отличаются друг от друга и друг другу неравны, но исходить из этого – показательная несправедливость.

Поэтому на декларативном уровне стараются существующими различиями пренебречь, вынести их за скобки и поставить знаки равенства между величинами, несоизмеримыми никак, ибо принцип справедливости требует.

В международных отношениях он соблюдается свято – на декларативном, опять же, уровне. В ООН Зимбабве имеет, например, такой же голос, как США, но предположить, что африканская страна обладает на этом основании таким же влиянием в ООН, как главная страна мира, было бы очевидным лицемерием.

Потому, чтобы уж совсем не грешить против истины, в структуре той же ООН предусмотрены механизмы, ограничивающие всеобщность равенства. Есть, скажем, Совет Безопасности, решения которого директивны, в отличие от резолюций Генеральной ассамблеи ООН, – более вышестоящей инстанции.

А в СБ членство четко по ранжиру – во-первых, туда вообще принимают не всех, а во-вторых, полномочия избранного круга постоянных членов Совбеза не идут ни в какое сравнение со статусом временных членов.

Кто расставляет знаки равенства, тот может их и отменять и ими обделять. Точно по Жванецкому – что охраняю, то и имею.

Клинический конкурс судей

На прошлой неделе официально началась подготовка к международной конференции в Париже по урегулированию израильско-палестинского конфликта, которая должна состояться 30 мая. Для этой цели, как сообщается, в столице Франции собираются для консультаций представители двух десятков стран.

Парижская конференция – ключевая часть "французской инициативы", объявленной в январе бывшим министром иностранных дел Лораном Фабиусом.

Излагая суть очередного мирного плана, прозорливый Фабиус предположил, что Израиль, скорее всего, проигнорирует заманчивое предложение. Но тогда, предупредил он, Палестинское государство получит официальное признание Парижа и согласных с ним стран, независимо от иерусалимских упрямцев.

То есть, по сути, новый претендент на Нобелевскую премию мира выступил с ультиматумом Израилю.

Жаль, прозорливости тогдашнего главы французского МИДа не хватило на самого себя. Вскоре после объявления о грядущем принуждении Израиля к миру неприятности обрушились на самого Лорана Фабиуса: его сына, страстного картежника, поймали на мошенничестве – и высокопоставленному папаше пришлось уйти в отставку задолго до того, как он сумел осчастливить Ближний Восток долгожданным миром, а мир его – нобелевской медалью.

Автор ушел, а идея осталась. Преемник Лорана, Жан-Марк Эйро, подхватил знамя мира из рук выпавшего героя. В марте он представил внешнеполитическому ведомству ЕС принципы французской инициативы. Главы МИДов Европейского союза одобрили ее. Разве что о безоговорочном признании палестинского государства независимо от результатов переговоров речь не шла, но ведь даже в карточной игре не выкладывают всех козырей сразу.

Почему Европа, самому существованию которой грядет реальная угроза исламского экстремизма, усугубленная проблемой непрекращающейся волны беженцев, несущей с собой толпы настоящих экстремистов и еще больше – будущих, именно сейчас мобилизует политические силы для разрешения израильско-палестинского конфликта – вопрос не к политологу, а к психологу.

Почему инициатором этого общеевропейского фронта и его форпостом становится Франция, внутри которой уже фактически возникло непризнанное исламское государство, готовое перейти в наступление, и фронт противостояния ему следовало бы создавать в Париже, Марселе и Лионе, а не в Иерусалиме, - вопрос к психологу клиническому, если не к психиатру.

Атрофия инстинкта самосохранения – явное психическое отклонение. Равно как и маниакальное игнорирование существующей реальности и подмена ее созданной в твоем воображении.

Здесь, правда, французов пока опережают шведы. Когда министр иностранных дел родины Карлсона Маргот Валльстрём объяснила после черной пятницы 13-го во французской столице, что арабы из Брюсселя пришли убивать французов в Париже от отчаяния из-за продолжающейся оккупации Израилем Палестины, а потом обвинила израильтян во внесудебных расправах над нападающими на них мирных палестинцев с ножами, этим возмутились только в Израиле. Остальным это показалось нормальным.

Но когда две недели назад вице-премьер того же правительства Оса Ромсон заявила, что "близнецы" в Нью-Йорке 11 сентября обрушились не из-за теракта мусульманских экстремистов, а в результате аварии, покрутили пальцем у виска даже в далекой Америке.

Конечно, дело не дошло до того, чтобы сложить высказывания Валльстрём и Ромсон вместе и сделать выводы по поводу адекватности самого этого правительства креативных леваков. По крайней мере – не в Белом доме, нынешний хозяин которого, придя к власти, директивно запретил употребление словосочетания "исламский экстремизм" (хороший способ ликвидировать явление, отменив его название, - главное эффективный), а на днях объявил, что эпоха его правления самая спокойная за всю историю современного мира.

Видимо, он изучал какую-то другую историю или живет в каком-то другом мире, который сильно лучше настоящего, в котором живем мы. "Жаль, только жить в эту пору прекрасную уж не придется ни мне, ни тебе" - когда еще написано, а вот опять.

Разоблачительное равенство

Все это я к тому, чтобы было понятно, какие мудрецы и реалисты станут 30 мая в Париже определять, как быстро, окончательно и эффективно разрешить конфликт между арабами и евреями, который длится уже более ста лет, обостряясь при каждой попытке его прекратить, особенно по рецептам со стороны.

Тут главное, чтобы им никто не мешал, ибо излишнее знание умножает не только печали, но и вопросы, не имеющие ответов. И будущие вершители израильско-палестинского мира заблаговременно позаботились о том, чтобы избежать этих помех.

В деталях еще неизвестно, какой будет сценарий урегулирования самого конфликта в рамках французской инициативы, но уже объявлен главный процедурный принцип предстоящей конференции. К участию в ней привлечены десятки стран – арабских, мусульманских, европейских, само собой, США.

Однако исключены главные стороны конфликта – Палестинская администрация Махмуда Аббаса и Израиль.

Справедливое равенство: как те, так и другие.

С одой стороны - территориальное образование, созданное с согласия Израиля договором о намерениях почти 25 лет назад, за время своего существования утратившее контроль над половиной своей территории и половиной населения, доказавшее свою полную неспособность создания собственной администрации, хозяйства, промышленности, инфраструктуры, позитивной идеологии, живущее исключительно на дотации со всего мира, львиная доля которых тратится на обогащение и коррумпирование верхушки. Не имеющее даже легитимной власти (срок полномочий Аббаса истек десять лет назад, а новые выборы приведут к победе террористических организаций), существующее благодаря тому, что израильские спецслужбы и армия не дают ей пасть.

С другой – Израиль, государство-член ООН, пребывающее в официальном статусе почти 70 лет, построившее одну из сильнейших экономик мира, самую боеспособную и технически оснащенную армию региона, передовую науку, технологии, медицину. Государство, интегрировавшее миллионы евреев со всего мира, находясь в самых сложных экономических, политических и военных условиях.

Ну, разве они не равны? Не просто равны – одинаковы, если судить по логике парижской конференции.

Именно этой стране, признанной равной Палестинской автономии европейскими стратегами, эти астронавты из Европы, арабских стран и США, где ожидают, что от запрета словосочетания "исламский экстремизм" исчезнет и он сам, собираются без ее участия придумать, как ей жить со своими соседями, и в случае отказа – примерно наказать санкциями и обструкцией.

Лучший способ произвести на свет мертворожденного ребенка – именно так его зачать.