Элита присмотрит сама за собой, а общество пусть платит
Предлагаемый механизм контроля за корпорацией государственного телерадиовещания является совершенно беспрецедентным и чисто израильским изобретением: общество будет платить сотни миллионов, но при этом окажется лишенным какой-либо возможность повлиять на то, что и как будет вещать корпорация.
"Что хорошего в корпорации, которую мы не контролируем?" - эта фраза, произнесенная министром Мири Регев на заседании министерской комиссии по законодательству в июле 2016 года, стала для сторонников корпорации телерадиовещания символом порочной жажды политической власти, а заодно подтверждением острой необходимости предотвратить любые посягательства на новую госструктуру, которая, по их мнению, сумеет обеспечить израильское общество исключительным контентом телерадиовещания.
Вместе с тем, в последние недели, с возвращением вопроса о корпорации в новостные заголовки, отсутствие средств общественного контроля над ней вновь приобрело актуальность. И пока сторонники корпорации воспевают ее отделение от политиков, оппоненты серьезно встревожены тем, что общество будет полностью лишено возможности влиять на то, что будет совершаться от его имени и за его же счет.
Чтобы лучше уяснить, о чем идет речь, важно понимать, что корпорация и ее руководство оказываются отгорожены как от самого общества, так и его избранников, целым рядом барьеров:
1. Управлять ею будет генеральный директор, назначаемый советом директоров на четырехлетний период.
2. Члены совета будут также назначаться на аналогичный срок.
3. Назначать же членов совета будет специальный комитет, предлагающий министру список из 12-ти кандидатов. При этом сам министр не будет даже уполномочен принять решение о том, кто из этой дюжины станет председателем совета.
4. Наконец, члены этого специального "комитета по назначению совета", как ни странно, тоже будут назначаться на четырехлетний период.
5. И если вы решили, что по крайней мере членов специального комитета будет назначать министр, то вы ошиблись! Министр сможет выбрать лишь председателя комитета из числа отставных судей (окружных или верховных), согласуя свой выбор с президентом Верховного суда. А уже сам этот председатель подберет себе по собственному усмотрению двух членов своего комитета.
Требуется немалая доля сарказма, замешанного на цинизме, чтобы назвать этот запутанный механизм, предназначенный как раз для того, чтобы напрочь отсечь общество и его избранников от возможности повлиять на ситуацию, - "общественным вещанием". Скорее уж, способность общества повлиять на коммерческую радиостанцию, работающую без какой-либо регуляции, и то будет куда более значительной. Коммерческое радио, по крайней мере, вынуждено считаться с рейтингом, что, в свою очередь, означает необходимость транслировать контент, интересующий хотя бы некоторое количество граждан, в противном случае она просто обанкротится.
Зато общественная корпорация может вообще не принимать в расчет соображения по поводу своего рейтинга, ведь ее доходы зафиксированы в законе и пополняются из государственной казны, то есть за счет израильского общества. При этом ее руководство не несет ни малейшей ответственности и даже не обязано отчитываться ни перед обществом, ни перед его избранниками, которые не могут ни уволить, ни переизбрать его.
Пожалуй, еще никогда разделение между полномочиями и ответственностью не было столь вопиющим. В соответствии с Основным законом "О государственной власти" правительство несет коллективную ответственность перед Кнессетом, а министр отвечает перед главой правительства за своих подчиненных. Однако в данной ситуации у министра связи, как и в целом у правительства, нет возможности ни прямо, ни косвенно повлиять на то, чтобы корпорация телерадиовещания выполняла свои обязанности.
С юридической и процедуральной точки зрения общественным избранникам легче отстранить от занимаемой должности президента Верховного суда, главу Банка Израиля, юридического советника правительства или даже депутата Кнессета, чем уволить члена совета Корпорации.
В Соединенных Штатах принято говорить о системе сдержек и противовесов между ветвями власти, обеспечивающей защиту свободы личности и предотвращающей опасность того, что какая-либо из государственных структур сможет действовать независимо, без того, чтобы другие государственные институты могли бы на нее повлиять.
Верховный суд США несколько раз выносил решение о том, что само существование органа исполнительной власти, главу которого президент не мог бы уволить даже без каких бы то ни было обоснований, заменив другим человеком, уже представляет собой угрозу для принципа подотчетности (accountability). Поскольку без подобных полномочий президент не может нести ответственность за действия такой структуры, оказывающейся по сути вне его власти.
Даже в тех считанных редких случаях, когда госструктура возглавляется советом, назначенным президентом и Сенатом, и когда по закону этот совет состоит из представителей разных партий, что позволяет ситуацию, при которой глава этой структуры не является "доверенным лицом президента", даже тогда президент вправе сменить руководство, если считает, что оно работает неэффективно или пренебрегает своими обязанностями.
Да, в Израиле принята иная, чем в США система управления, но и в Британии, где назначение чиновников государственной службы является профессиональным и не политическим, структура в "Би-би-си", параллельная по своим полномочиям корпорации телерадиовещания, назначается народными избранниками, то есть, непосредственно министрами правительства.
Уникальная израильская практика государственного финансирования и наделения властными автономными полномочиями госструктуры, абсолютно не связанной с демократическими процессами, неподотчетной избранникам общества и не имеющей каких-либо обязательств перед обществом, - вызвала бы недоуменные взгляды и даже шок, а возможно, была бы дисквалифицирована, как неконституционная в любой другой стране.
Израильское общество будет ежегодно платить сотни миллионов шекелей, будучи лишенным при этом своих демократических прав - как представительства, так и влияния на происходящее.
Первое, что стремятся захватить повстанцы в ходе переворота, - это теле- и радиостанции.
Если закон о корпорации телерадиовещания не будет изменен, Израиль войдет в историю как единственное государство, утратившее свое государственное вещание, без боя.
Ну а теперь, серьезно: что хорошего в корпорации, которую мы не контролируем?
(перевод Александра Непомнящего)