Если вычленять главное из сказанных обеими сторонами общих фраз про искренность, откровенный диалог и сплоченность в общей борьбе с терроризмом, переговорщики пытались нащупать болевой порог, за которым терпение Израиля в отношении действий Ирана в Сирии лопнет и он начнет отвечать.

Внимательно прочитала, посмотрела и послушала все о недавнем визите в Израиль министра обороны России Сергея Шойгу и вот теперь пытаюсь понять – что это было? Понятно, что любой официальный визит – это масса протокольных слов, вежливые реверансы и взаимные уверения в дружбе и верности отныне и вовеки веков. Но кроме этого? Вряд ли министр страны, считающей себя одним из мировых лидеров, оторвался от своих важных дел, сел на самолет и прилетел в Израиль ради моря, солнца, фруктов и приятных, но довольно пустых бесед. Я понимаю, для чего эти переговоры нужны были Израилю, но России-то они зачем?

Минувшая неделя была чрезвычайно богата на разговоры, переговоры и пляски с бубнами вокруг Сирии. Это притом, что, по словам Шойгу, российская операция в Сирии идет к завершению. Правда, помнится, полтора года назад она тоже шла к завершению, Владимир Путин тогда даже отдал распоряжение начать вывод из Сирии российской войск: мол, задачи в целом выполнены, терроризм почти победили, можно закругляться. И полгода назад она уже тоже почти была завершена, и Россия вновь гордо заявляла, что главные враги повержены. Но то было тогда, а то сейчас, в преддверии президентских выборов. То есть, как бы, сейчас она идет к завершению совсем уже окончательно. И в связи с этим, как сказал Шойгу, “есть несколько моментов, которые требуют срочного решения”.

Какие же это моменты?

Израилю, понятное дело, было важно донести до России свою позицию, которую четко сформулировал Авигдор Либерман: мы не позволим Ирану превратить Сирию в форпост против нашей страны. Это касается и передачи высокотехнологичного оружия из Ирана через Сирию в Ливан, и военного присутствия Ирана в Сирии и, естественно, иранских ядерных амбиций. “Если договор Ирана с Большой шестеркой не изменить, через 8-10 лет режим аятолл сможет обзавестись ядерным оружием”, — заявил Биньямин Нетаниягу на встрече с российским министром обороны.

Трудно предположить, что Шойгу (и, соответственно, Путину) эта израильская позиция до визита была неизвестна.

Значит, если вычленять главное из сказанных обеими сторонами общих фраз про искренность, откровенный диалог и сплоченность в общей борьбе с терроризмом, переговорщики пытались нащупать болевой порог, за которым терпение Израиля в отношении действий Ирана в Сирии лопнет, и он начнет отвечать.

По неподтвержденным данным выходящей в Лондоне арабской газеты “Аш-Шарк аль-Аусат”, ссылающейся на израильский дипломатический источник, в ходе переговоров шла речь о буферной зоне вдоль границе между Сирией и Израилем, куда должен быть закрыт доступ Ирану и “Хизбалле”, а точнее – о ширине этой буферной зоны. Торг начинался с 40 км, по предложению израильской стороны, и с 5 – с российской. Как сообщает газета, сошлись, вроде бы, на 15 км.

Но даже если и так, даже если предположить, что Россия и Израиль придут к устраивающему обе стороны соглашению, кто и каким образом будет контролировать соблюдение договоренностей? Тегеран? Москва? “Хизбалла”? У Москвы нет таких возможностей, да ей это и не нужно. А Тегерану сотоварищи и подавно.

Переговоры происходили на фоне целого ряда событий. Израильские ВВС в ответ на залп из ЗРК С-200 по самолетам ЦАХАЛа атаковали зенитную батарею около Дамаска, наглядно продемонстрировав, где проходит граница терпения Израиля. В ответ на это начальник иранского генштаба Мухаммед Хусейн Бакри на встрече со своим сирийским коллегой заявил, что находится в Дамаске, чтобы “согласовать борьбу с нашими общими врагами, будь то сионисты или террористы, и очертить условия сотрудничества”. То есть – еще раз – условия сотрудничества для борьбы с общими врагами он очерчивал с другом нашего друга Владимира Путина, чей министр обороны накануне “очерчивал условия сотрудничества” с Нетаниягу.

Параллельно с этим – следите за руками! – в Москве проходил семинар, посвященный 25-летию сотрудничества России и Ирана по мирному атому, и переговоры заместителя директора Организации по атомной энергии Ирана (ОАЭИ) Мохаммада Ахмадиана с генеральным директором российской корпорации “Росатом” Сергеем Кириенко. Предмет обсуждения – ускорение совместных проектов по мирному атому. “Мирный атом” – это АЭС в Бушере и проект производства стабильных изотопов на заводе в иранском Фордо. Так что Россия лучше, чем кто-либо, знает, к каким успехам придет иранский “мирный атом” через 8-10 лет.

Да, благодаря операции в Сирии, Россия стала в последние два года серьезным игроком на Ближнем Востоке, с которым нельзя не считаться, но при этом, садясь с ней за стол переговоров, нельзя и забывать, что ее интересы никак не пересекаются с интересами Израиля. Испокон веку Россия поддерживала в этом регионе наших противников и трудно ожидать, что ради безопасности еврейского государства она откажется от своей политики и, главное, от своей выгоды. Как поет “Наутилус Помпилиус”, “если ты пьешь с ворами, опасайся за свой кошелек”… Так что, не знаю, удалось ли российскому министру обороны развеять опасения Нетаниягу в отношении планов Ирана в Сирии, но мои опасения он точно не развеял.

Кроме того, когда я слышу о том, что Шойгу – министр обороны, профессионал, и он приехал для того, чтобы совместно с нашими специалистами обсудить варианты действий в Сирии, мне, извините, смешно. Шойгу – прораб, строитель, инженер, спасатель, кто угодно, но наличие на нем мундира министра обороны с медалями “В память 1000-летия Казани”, “За заслуги в проведении Всероссийской переписи населения”, орденом “Буян-Бадыргы” I степени Республики Тыва и кучей других побрякушек, к сожалению, не делает его профессионалом в военном деле, а специфика выживания в российских структурах власти требует от человека такой гибкости позвоночника, при которой есть лишь единственное верное мнение – мнение президента. С такими исходными данными любые серьезные переговоры (как процесс достижения консенсуса между сторонами) заведомо обречены на провал.

Помнится, давно, когда г-н Шойгу был еще министром по чрезвычайным ситуациям, в одной из российских губерний, как водится, случилось наводнение. Так себе наводненьице, средненькое по российским меркам, без жертв. Но Сергей Кожугетович немедленно отправился туда с инспекционной поездкой, о которой, естественно, подведомственные ему пиарщики радостно трубили во все трубы. В это время в другом регионе залило так, что людей с крыш вертолетами снимали, хотя об этом, до поры до времени, центральное телевидение молчало. “Что же у вас там такое случилось, что к вам высадился такой мощный десант, — спросила я у своего знакомого, работавшего в администрации того, первого, региона. – Сильно залило?” “Не смеши! – отмахнулся он. – Там пойма реки, каждый год заливает, там уже несколько десятков лет никто не живет”. “Тогда чего его туда понесло?” – удивилась я. “Просто там охота хорошая, он каждый год приезжает, а в этот раз так совпало”, — ответил мой знакомый.

Исходя из этого, в качестве цели российского визита версия с “морем, солнцем и фруктами” для меня лично выглядит более чем логично.

Источник: "РеЛевант"